пещеры

Я лежу в полной темноте, и мне кажется, что я вижу своды пещеры. Единственный звук, заполняющий тишину в
узком пространстве между песчаным полом и холодным каменным потолком, это мое дыхание. Я знаю, что оно
вырывается из моего рта небольшими клубами пара, и чувствую движение... Подо мной холодный песок, но
мне жарко. Передвигаться по Жемчужной пещере под ее низкими сводами не так-то легко. Проползаешь метров
500, и тело разогревается. Выпрямиться можно лишь в нескольких залах, а в переходах между ними
приходиться бежать на четвереньках или согнувшись. Всего лишь несколько минут быстрой ходьбы через
незнакомые залы и переходы, и я уже не знаю, где я, и ни один звук не напоминает о близости двух стоянок
и более чем двух дюжин людей.
Я ложусь передохнуть и выключаю тикку, чтобы не тратить батарейки. Гулкая прохладная тишина и
наполненная неясными образами тьма охватывают меня плотным коконом. Я лежу, слушая собственное дыхание,
и где-то в воображении чувствую, как сводит судорогой все тело. Это не страх, это какое-то невыразимое
чувство свободы и счастья, рвущееся наружу, словно накатывает волнами и наконец взрывается где-то в
глубине и заставляет задохнуться.
И я лежу в полной темноте пещеры, я слышу свое неровное, сбивающееся дыхание... И вдруг к этому звуку
добавляется еще один. Долю секунды я только слушаю замерев и даже забыв дышать. Глухой звук
напоминает... топот! Пара ударов сердца, и темнота исчезает, становится виден проход справа от меня,
слабые отблески света вырывают из темноты своды, песок и табличку "Улица Куйбышева" у начала узкого
лаза, возле которого я лежу. Меня охватывает оцепенение. Они идут сюда, сейчас они меня найдут! У меня
возникает иррациональное желание закопаться в песок, и я вжимаюсь в него, но уже через секунду меня
разбирает смех.
Темнота снова сгустилась, голоса и топот множества ног стихли. Смеясь про себя, я поднялась и побежала к
людям. Шум и запах сказали мне, что я совсем рядом. Еще два шага, и из-за колонны показались фонари. Их
свет ослепил меня, и я некоторое время не решалась заговорить. Свои или не свои? Люди с фонарями во лбу
были совершенно неопознаваемы. Наконец я узнала их голоса и радостно кинулась к ним. Они возбужденно
обсуждали только что предпринятое путешествие по пещере. Вместе с ними я вернулась в лагерь, наполненный
светом свечей, звуками гитары и терпким запахом перегара. Здесь, под каменными сводами даже небольшое
количество выпитого спиртного окружало тебя плотным облаком непередаваемых ароматов.
Несколько часов назад я первый раз забиралась в пещеру и с мешком в руке пробиралась под этими низкими
сводами, в полном восторге пила свой первый подземный чай. Всего в нескольких сотнях метров от меня были
неизведанные коридоры, таинственные залы с завораживающими названиями "Бар", "Трамвай", Зал 6
армагеддонов.
Было уже 2 часа ночи, но спать никто не собирался. Через пять-десять минут энтузиасты ломанулись в новую
экспедицию. Мы побежали исследовать трамвай, гулкач и зал армагеддонов. Трамвай оказался узким проходом
между угловатыми плитами, ползти по нему приходилось то боком, то чуть ли не вниз головой. Лаз
заканчивался небольшим расширением, в котором при желании могли уместиться 6-7 человек, но мне и
вчетвером показалось там жутко тесно.
До армагеддонов решено было добираться Гулким ходом, который мы называли не иначе как кишка или клоака.
В гулкаче можно было находиться только распластавшись между полом и потолком, уткнувшись носом в песок и
отталкиваясь любыми выступающими частями тела. Всего одиннадцать метров этих мучений, и я выскочила
оттуда словно заново родившись!
После зала Армагеддонов мы вернулись в лагерь и обнаружили, что один из нас не полез в гулкач, а сидит и
ждет нас у входа. Мы всей толпой тут же ринулись в спасательную экспедицию. Дорогу до входа в гулкач мы
прошли за пять минут, всего пару раз свернув не туда. Я первая выскочила в небольшой зальчик у входа в
гулкач. Саша ждал нас здесь. Пару часов назад я лежала здесь в темноте, слушая свое дыхание. Какая-то
особая нежность проснулась во мне к этому залу.
Мы набились в него всей толпой и, посидев немного, неожиданно решили снова идти через гулкач. Мы
проползли кишку, снова дошли до Армагеддонов и заблудились. Бесконечная галерея колонн, залов и ходов,
то мы забираемся вверх, то сползаем вниз, белый свет тикки слабо выхватывает из темноты наполняющий
пещеру кумар. Дыхание белыми клубами вырывается изо рта, таинственная темнота проходов манит своей
неизведанностью. Но позади человек десять усталых пещеролазов. Я оставляю их ждать меня у развилки, а
сама убегаю вперед разведать путь. Сзади кричат, предлагая вернуться к начальной точке и поползти в
другом направлении. Сколько километров мы так исползали, уходя вперед, возвращаясь назад, не отваживаясь
идти дальше... Наконец мы обогнули озеро и почувствовали тяжелый запах подземного перегара. Через пять
минут мы вышли к знакомой табличке "Почта России", от которой было рукой подать до лагеря.
Стоянка была погружена в темноту. Все свечки были затушены, люди давно разбрелись по спальникам и сладко
сопели. Я расстелила пенку и спальник, разделась и забралась внутрь. Было очень тепло, но я не могла
раслабиться и уснуть. Я закрыла глаза и лежала, разглядывая под закрытыми веками стены пещеры. Они
стояли перед моими глазами, словно я и в самом деле могла ее видеть в этой темноте. Меня переполняло
непонятное чувство, смесь счастья и восторга.. и наверное любви.